Требуется волшебница. (Трилогия) - Страница 220

220

Я гипнотизировала шов, и тот бледнел на глазах. Надеюсь, моя магия знает, что делает. Я оглядела шрам, шедший через всю руку русала, и закусила губу, представляя пинцет и ножницы. Теперь предстоит снять швы… В заключение тошнотворной для моей чувствительной натуры процедуры я попросила магию проследить за тем, чтобы, рана не открылась снова, и обеспечить русалу максимальный комфорт и минимум болезненных ощущений.

После чего мы с Марсом опустились на камень и принялись обсуждать маршрут.

Четвертый атланит, как уже рассказывала мне Ариана, хранился на дне Бездонной впадины неподалеку от Пацифиды. Сама же Пацифида находилась в другом океане, который русалы звали Ласковым, за его тихий нрав, неторопливые течения, теплую воду и приветливых обитателей. Впрочем, приятного в этом было мало, как пояснил Марс. Местные чудовища тоже были весьма ласковы к своим жертвам и красивы наружностью: именно там водились прекрасные сирены, усыпляющие путешественников своими дивными голосами, и неизвестные мне кружихи, летучки и прочие ужастики. По словам Марса выходило, что сторониться нужно каждого встречного, потому что никогда не известно, какую гадость тебе готовит милое создание, плывущее навстречу.

В Ласковый океан вело два пути: дальний, вдоль суши, который занимал примерно три дня пути, и короткий – сперва через Лихое море, а затем – сквозь лабиринт подводных пещер, располагавшихся под материком. Второй был опаснее и труднее, но зато и времени отнимал в три раза меньше. А у нас сейчас каждая минута на счету, ведь у противника имеется атланит, позволяющий перемещаться в любую точку водного пространства. Так что было решено отправляться короткой дорогой. Тем более что Лихое море находилось совсем близко от того места, где мы сейчас находились.

По дороге я выяснила у Марса этимологию этого оригинального названия.

– Марс, а почему море называется Лихим?

– Его поверхность бороздят лихие люди. Своих же мирных жителей грабят, а их корабли на дно пускают. Поэтому над морем все время запах гари витает, и разносятся людские крики. Над их кораблями парит знак смерти: черный квадрат с черепом и костями, а самые главные у них -колдуны, умеют себе ноги отращивать взамен увечных.

– Да ты мне, никак, про пиратов рассказываешь? Тоже мне, дубы-колдуны! – фыркнула я. – И волшебство их из дуба топориком выстругано!

Я вкратце разъяснила русалу свою картину видения пиратов. Тот слушал меня с серьезным видом, удивлялся находчивости морских разбойников, додумавшихся мастерить деревянные протезы взамен утраченных конечностей, но под конец заметил, что лучше нам им все-таки на глаза не попадаться. Да и не больно хотелось. Главное – мне их рассмотреть получше и сравнить оригинал с легендами. Интересно же, какие они на самом деле, эти последователи капитана Блада!

Всю дорогу я украдкой наблюдала за русалом, опасаясь за последствия ранения. Но то ли Варя и впрямь оказалась кудесницей, то ли это морская вода творила чудеса, то ли сам Марс дал бы фору любому стойкому оловянному солдатику, но двигался русал так же быстро, как и прежде, и ничем не выдавал слабости и усталости. А шов побледнел и теперь напоминал старый боевой шрам, а не свежую рану. Но все равно я постаралась чем смогла ускорить нашу дорогу и сэкономить силы для марш-броска через лабиринт.

До Лихого моря мы добрались за каких-то пару часов – и дня не прошло. Даже Марс удивился такой скорости. Еще бы, я-то все это время усиленно приколдовывала, представляя себе течение невидимым эскалатором, который движется среди моря, и убыстряя его скорость, так что вода сама вынесла нас к пункту назначения. Мы даже и запыхаться не успели.

То, что мы достигли нужного места, я поняла сразу – по грохоту пушек над головой, который проникал даже сквозь толщи воды, и по темнеющим грудам под ногами, в которых угадывались обломки кораблей, павших жертвами пиратов.

Предстоящая встреча с пиратами взбудоражила мое воображение, и теперь перед моим взором проносились то гладковыбритые, утонченные аристократические лица капитана Блада и Рескатора, вызывавшие желание скорей столкнуться с морскими разбойниками и сдаться им в плен, то заросшие щетиной, чумазые хари героев Стивенсона, разом сводящие на нет всю романтику и желание познакомиться поближе. Пока я витала в облаках, Марс крутил головой, то задирая ее кверху и озадаченно хмурясь, то опускал взор вниз и с мрачным видом глядел под ноги. «Куда ни кинь, везде клин», – отчетливо читалось на его челе, и я потребовала комментариев.

Комментарии меня не обнадежили. Марс утверждал, что на глубине плавает погибший корабль, полный воинственно настроенных мертвецов-призраков, и все, кто с ними встретится, становятся пленниками и пополняют их ряды. Мне сразу вспомнилась армия скелетов, марширующих по дну в фильме «Пираты Карибского моря», и все мое существо устремилось к поверхности. Там море хоть и кишело пиратами, но живыми, упитанными и румяными. И с ними в случае чего всегда можно договориться. Если верить романам и кинофильмам. А как меня убедили предыдущие события, верить им нельзя ни на грош.

У поверхности моря было еще более неспокойно. Пираты то и дело палили из пушек, и ядра, не долетавшие до цели, падали в воду. Я вспомнила кремлевскую Царь-пушку с ее увесистыми ядрами и вздрогнула: такая дура по башке долбанет – мало не покажется. Эта опасность была не единственной: распоясавшиеся пираты сбрасывали в воду опустошенные сундуки и тяжелые бочки с ненужным грузом, затопили целые корабли. Так что никогда нельзя было быть уверенным в том, что в следующую секунду тебе на голову не свалится увесистый сюрприз. Я уж не говорю об опасности быть прибитой якорем или стать заикой после встречи с трупом, которые пираты сбрасывали все туда же – на дно морское. Как будто оно резиновое, право слово! Нету на них «Гринписа» в этом веке, а то наш путь к лабиринту был бы менее тернист и более скор.

220