Требуется волшебница. (Трилогия) - Страница 262

262

Василиса, забыв про образ дряхлой старухи, метнулась к окну, сверкнув красными сафьяновыми сапожками. Кот утробно мяукнул – что же ты, хозяйка, творишь?!

– Уехал, – не веря себе, выдохнула Василиса, проследив, как вооруженный отряд скрылся с глаз, и сглотнула остатки мякиша, комом ставшие в горле. – Уехал, Варфоломеюшка!

Она подхватила кота на руки и благодарно прижала к груди.

– Уехал! Не признал! Поверил! Ведь он поверил, как думаешь? – Она пытливо уставилась в кошачьи глаза.

– Поверил, поверил, – проворчал кот, вырываясь и спрыгивая на дощатый пол. – Скажи мне только, зачем ты Кощея оговорила?!

Василиса испуганно ойкнула.

– А что, нельзя? Но ведь так складно получилось… Мой побег восприняли как похищение, а всем известно, что девиц в наших краях крадут или Змей Горыныч или Кошей. Змей ворожить не умеет, а Кощей тем и знаменит.

– И не жалко тебе жениха? – мякнул кот. – Погубит ведь его Кощей.

– Хорошо бы, – кровожадно сверкнула глазами Василиса. – Только надежды на то мало. Не сунется к нему Чернослав. Видел, как он разом поник? Нет, не поедет Чернослав меня вызволять, своя жизнь ему дороже. Авось забудет про меня совсем.

…И тут раздался оглушительный стук в дверь, и избушка покачнулась на курьих ножках, возмущенно хлопнув ставенками.

– Ох, виновата! – донесся приглушенный голос избушки из топившейся печки. – Варфоломеюшку-баюна заслушалась, проглядела незваного гостя!

– Может, сделаем вид, что никого нет дома? – шепотом предложила я.

– У Бабы-яги всегда все дома! – с достоинством парировал кот.

От требовательного стука в дверь избушка ходила ходуном и повизгивала:

– Ох, супостат! Вот злодей!

– Может, постучит да перестанет? – предположила я.

– Кто там? – спросил у избушки кот.

– Кузьма! – кряхтя, отозвалась избушка.

– Этот не отстанет, – проворчал кот, а я в панике покосилась на пакет с маскарадным костюмом Бабы-яги.

– Не успеешь, – озвучил мои опасения Ив.

– Того и гляди, дверь с петель снесет, – с беспокойством заметил кот.

– Я сейчас ему снесу! – пригрозил Ив и шагнул к сеням.

– Стой! – Я схватила его за рукав. Куда, спрашивается, лезет, не зная ни одной русской сказки? – Я сама!

Варфоломей что-то мяукнул, но я уже вышла из горницы, быстро пересекла сени и распахнула дверь. Гость, настырно настукивающий по ту сторону, не устоял на ногах и слетел с крыльца, подняв в воздух целое облако пыли.

– Меня, добра молодца, с крыльца спускать! – вопило, чихало и фыркало облако. – Готовься к смерти, премерзкая старуха!

С этими словами молодец наконец поднялся на ноги, нахлобучил на лоб шлем, который явно был ему велик, и взглянул в глаза обидчице. После чего сделал козью морду и с пренебрежением выплюнул:

– Ягу зови, чернавка!

– Кто? – опешила я. – Это я чернавка?

Этот сморчок меня за самую низшую служанку принял?

– Чернавка ты и есть, – высокомерно задрав нос, продолжил незваный гость. – Платьем проста, лицом черна…

Я машинально потерла щеку рукой, ожидая увидеть на ней сажу, – наверное, запачкалась случайно. Но рука была чистой, золотистой от свежего загара.

– А телом-то как тоща, – продолжил издеваться «сморчок» – парнишка лет шестнадцати с рыжими вихрами, в беспорядке торчавшими из-под шлема. – Ишь как Яга тебя гоняет, сердечную, совсем уморила трудами непосильными, одна кожа да кости в тебе остались. Кто ж на тебя польстится, горемычную?

– Я, например, – выступил из-за моей спины Ив.

– Чур меня! – вытаращился Кузьма. – Королевич заморский!

Я аж поперхнулась от обиды. Как я, так, значит, – чернавка? А как Ив – королевич заморский? Не иначе как благородного происхождения и загаром не скроешь, раз даже такой кулема, как Кузьма, в рыцаре аристократа признал.

– Тебя тоже Яга пленила? – обрадовался Кузьма. – Я ей вмиг голову с плеч снесу и вызволю тебя и… – Он с явным недоумением покосился на меня. В глазах его ясно читалось: как же тебя, чистокровный королевич, так угораздило, горемычный? – И невесту твою, – с трудом выговорил он.

– Это чем же тебе так Яга не угодила? – неприязненно поинтересовалась я.

– Колдунья она премерзкая, людоедка окаянная, ведьма коварная, – в сердцах сплюнул рыжий.

– Так мою маменьку еще никто не оскорблял, – с угрозой выговорила я.

– Маменьку?! – Мальчишка выпучил синие глаза. – Ты – дочка Яги?

– Так и есть. – Я кивнула, на всякий случай шагнув поближе к Иву. Кто знает, что у этого деревенского дурачка на Уме. Вдруг он перед всем селом поклялся извести не только Ягу, но и всю ее родню до пятого колена? И с чего мне только взбрело в голову назваться дочкой Бабы-яги? Впрочем, что еще оставалось, когда в звании царевны мне резко отказали?

– Так какие, говоришь, разногласия у вас возникли с моей тещей? – притворно нахмурился Ив.

Кузьма ахнул и вытаращился на Ива глазами, полными сочувствия. Мало того, что жена такая убогая, так еще и теща – сама Баба-яга!

– А она сама тут? – с опаской поинтересовался мальчишка, запоздало сообразив, что один против Яги, ее дочки, по всей вероятности, тоже колдуньи, и заморского царевича он не воин.

– А где же ей быть? – уверенно ответил Ив. – Позвать?

– Не надо! – Мальчишка так отчаянно тряхнул головой, что шлем слетел и укатился прямо под ноги избушке.

Кузьма с тоской покосился под крыльцо, попрощавшись со шлемом. При этом лицо его так посерело, что я заподозрила, что шлем взят тайком у богатыря, доверившего Кузьме стеречь свою поклажу. И когда богатырь заметит пропажу, мальчишке не поздоровится. Избушка шлем, конечно, не вернет – захочет отомстить Кузьме за то, что он чуть дверь с петель не снес. Сжалившись над заморышем, я погладила избушку по двери и попросила:

262